Психическое развивается в направлении от слияния к отдельности, от прилегания к разрыву, от непосредственного обладания к контактированию и диалогу. Изначально формируется разрыв «симбиотический Рая с матерью», а лишь затем — попытки восстановить связь, заполнить пустоту образовавшегося отсутствия, попытки обрести питательный контакт и близость с отдельным Другим. Потеря симбиотических отношений задает точку отчета для психического.
Только задумайтесь — вся наша активность в мире может быть выведена из одного опыта отношений с первичной опекающей фигурой, опыт, который не выражается словами, и от этого вынуждено звучит иначе, проигрываясь и воспроизводясь в жизненных ситуациях и событиях. Эхо той первой утраты, определившей нас, но которую невозможно описано словами, будет своими вибрация продолжать звучать во всех наших потребностях и отношениях.
Наш довербальный опыт фрустрации, наш опыт, полученный в травматичных ситуациях, ситуациях резко прервавшихся и не получивших завершения, не только ярко запечатлевается, но и еще интенсивно вытесняется, что в свою очередь приводит к такому явлению как «отыгрывание».
Женщина, отец которой её пугал своими действиями, вырастая ищет отношений с властным и статусным мужчиной ради того, чтобы он смог ее защитить, но он наоборот становятся главными тираном в ее жизни. Ситуация повторяется.
Когда мы из раза в раз, пытаемся в своем актуальном настоящем воспроизвести и исправить тот первичный опыт, который на нас когда-то повлиял. Мы втягиваемся в структуру отношений, которые повторяют первоначальную ситуацию травматичного опыта, чтобы его перепрожить, получить новый опыт, но застреваем в этой воронке. Юнг об этом писал «все отвергаемыми (или неосознаваемые) нами части себя, стремятся вернуться к нам в виде жизненных обстоятельств». Возможно, доступ к агрессии, к энергии борьбы, принятии личной ответственности за защиту себя и своей правды, могли бы позволить ей вырваться из повторяющихся жизненных обстоятельств. Чтобы иметь то, что ты никогда не имел, начни делать то, что ты никогда не делал. Чтобы делать то, что ты никогда не делал, начни замечать состояния сознания, которые ты никогда раньше в себе не осознавал.
На ранних этапах развития очень важно, чтобы эмоциональный отклик не только присутствовал, но и был адекватно настроен на ребенка и достаточно точно отражал его невербально выраженные потребности. Отсутствие тонкой эмпатической обратной связи от родительских фигур, лишает возможности создать переходное пространство, в котором ребенок может переживать связь с ними как достаточно надежную, несмотря ни на что. А именно в надежной связи может формироваться близость.
Майя Ивановна Лисина проводила исследования генезис общения у детей, выделила специфические формы общения ребёнка со взрослыми, причем установила, каждая из форм общения характерна для определенной фазы психического развития и обусловливает возникновение конкретных психических потребностей.
1. Для самого младшего возраста, для ребенка достаточно иметь устойчивый эмоциональный контакт со взрослым. Чтобы взрослый был наполнен доброжелательным вниманием, присутствовал и с теплом и интересом всматривался в ребенка. Посредством чего обнаруживал в нем его комфорт и дискомфорт, его потребности и эмоциональные состояния. Замечал и называл их. Все остальное, например социальная успешность, уровень достатка, владения навыками для ребенка во взрослом совершенно не важны.
2. Когда ребенок подрастает, и обретает новый уровень автономии, его нужда во взрослом меняется. На этом этапе становится важным, чтобы взрослый обладал некоторыми навыками. Одеть одежду, надеть ботинки, сварить ему кашу, перенес/отвез в нужное место.
3. Ребенок становится еще более автономным и многие вещи может делать сам, но он не знает как. И на этом этапе ему важно, чтобы взрослый обладал знаниями, чтобы он мог объяснить словами можно действовать, как с разными предметами обращаться.
4. На новом этапе взрослый нужен для передачи более сложного знания. Когда ребенок обучился обращению с предметами, ему важно получить знания о том как можно обращаться с другими людьми, в различных жизненных ситуациях. Взрослый выступает таким экспертом по организации отношений.
5. После важная задача взрослого выходить из позиции эксперта и наставника, передающего заботу, знания и навыки. Важной и долгосрочной задачей становится признание и уважение того ребенка, который уже прошел такой большой путь развития и много чему научился. Потому как именно через близкого взрослого ребенок получает опыт, что он является полноценным, уважаемым человеком.
С точки зрения классических подходов, описывающих привязанность ребенка и взрослого, привязанность завершается сепарацией. А с точки зрения данного подхода М. И. Лисиной, возможности отношений ребенка и взрослого неисчерпаемы, потому как потребность и диспозиция этих отношений все время меняется, то одно важно, то другое. И в пределе, отношения ребенка и взрослого трансформируются в отношения сотрудничества или дружбы.
Давайте проследуем от детско-родительского контекста, к мужско-женскому. Но тут тоже начнем с основ.
Инстинкт к самосохранению — это биологическая программа, позволяющая оберегать и продлевать жизнь индивиду. Сексуальный инстинкт — это тоже биологическая программа, позволяющая сохранять и продлевать жизнь всей популяции. Замереть, убежать, сразиться на уровне индивида, равно по своей задаче заметить, приблизиться, раскрыться и спариться на уровне двух индивидов в популяции. И обе эти программы находятся в каждом из нас, они служат одной задаче — продолжении жизни на Земле, но противоположны по направленности: сексуальное расширение и сжатие самообороны. И нигде коллапс от столкновения двух этих программ: личной и общей, так сильно не ощущается, как в отношениях мужчины и женщины, именно посредствам этого трения и вырабатывается столько «электричества», — энергии нашего взаимодействия. Это возбуждение мужско-женского контакта может быть волной для серфинга, доступом к наслаждению и глубокой трансформации. А может наоборот, затапливать, пугать и лишать укрытия тихой гавани.
Какие есть способы организовать себе дефицит близости, открываем рубрику «вредные советы»:
Общим для этих способов является неспособность быть искренним. Мы когда-то получили рану, боль от этой раны запечатлелась в нас, страх приближения предупреждает нас о возможной боли, страх препятствует искренности. Круг замкнулся. Мы сжались, заползли в свою раковину и спрятались между камней, на дне огромного океана жизни. Страх как память психики о боли.
Желания по отношению к другому могут возникать благодаря прошлому опыту достаточного удовлетворения; недостаток такого удовлетворения будет присутствовать в человеке в виде растерянности, пустоты и отсутствия всяческих побуждений к близости. Он может звучать как «Зачем мне вступать в отношения?».
6 отличий близости от слияния
Базовые условия близости:
Все знают, чтобы выйти из слияния необходимо проявить определенную долю агрессии. И часто не понятно как с этой агрессией быть в отношениях. Что мы можем наблюдать на группах, в виде рычания друг на друга, конкуренции непонятно за что, первобытных инициаций мужчин-охотников. При этом мы так же помним, что агрессия в отношениях чаще всего возникает в результате фрустрации какой-либо потребности. Агрессия — это энергия трансформации чего-то неподходящего в удовлетворительное. Энергии защиты своей правды и территории.
Наши потребности — это точка контакта, наша связь с силой жизни, энергией витальности. Они универсальны для всех людей, и нет ни одной плохой потребности. Они все чисты и святЫ. Различия и конфликты живут на территории наших стратегий по удовлетворению этих потребностей, конкретных программ и способов действий, которые могут задевать или нарушать интересы других людей.
Хочу рассказать вам о концепции Маршала Розенберга, которая называется Не Насильственное Общение. Он предлагал следующий алгоритм:
Только задумайтесь — вся наша активность в мире может быть выведена из одного опыта отношений с первичной опекающей фигурой, опыт, который не выражается словами, и от этого вынуждено звучит иначе, проигрываясь и воспроизводясь в жизненных ситуациях и событиях. Эхо той первой утраты, определившей нас, но которую невозможно описано словами, будет своими вибрация продолжать звучать во всех наших потребностях и отношениях.
Наш довербальный опыт фрустрации, наш опыт, полученный в травматичных ситуациях, ситуациях резко прервавшихся и не получивших завершения, не только ярко запечатлевается, но и еще интенсивно вытесняется, что в свою очередь приводит к такому явлению как «отыгрывание».
Женщина, отец которой её пугал своими действиями, вырастая ищет отношений с властным и статусным мужчиной ради того, чтобы он смог ее защитить, но он наоборот становятся главными тираном в ее жизни. Ситуация повторяется.
Когда мы из раза в раз, пытаемся в своем актуальном настоящем воспроизвести и исправить тот первичный опыт, который на нас когда-то повлиял. Мы втягиваемся в структуру отношений, которые повторяют первоначальную ситуацию травматичного опыта, чтобы его перепрожить, получить новый опыт, но застреваем в этой воронке. Юнг об этом писал «все отвергаемыми (или неосознаваемые) нами части себя, стремятся вернуться к нам в виде жизненных обстоятельств». Возможно, доступ к агрессии, к энергии борьбы, принятии личной ответственности за защиту себя и своей правды, могли бы позволить ей вырваться из повторяющихся жизненных обстоятельств. Чтобы иметь то, что ты никогда не имел, начни делать то, что ты никогда не делал. Чтобы делать то, что ты никогда не делал, начни замечать состояния сознания, которые ты никогда раньше в себе не осознавал.
На ранних этапах развития очень важно, чтобы эмоциональный отклик не только присутствовал, но и был адекватно настроен на ребенка и достаточно точно отражал его невербально выраженные потребности. Отсутствие тонкой эмпатической обратной связи от родительских фигур, лишает возможности создать переходное пространство, в котором ребенок может переживать связь с ними как достаточно надежную, несмотря ни на что. А именно в надежной связи может формироваться близость.
Майя Ивановна Лисина проводила исследования генезис общения у детей, выделила специфические формы общения ребёнка со взрослыми, причем установила, каждая из форм общения характерна для определенной фазы психического развития и обусловливает возникновение конкретных психических потребностей.
1. Для самого младшего возраста, для ребенка достаточно иметь устойчивый эмоциональный контакт со взрослым. Чтобы взрослый был наполнен доброжелательным вниманием, присутствовал и с теплом и интересом всматривался в ребенка. Посредством чего обнаруживал в нем его комфорт и дискомфорт, его потребности и эмоциональные состояния. Замечал и называл их. Все остальное, например социальная успешность, уровень достатка, владения навыками для ребенка во взрослом совершенно не важны.
2. Когда ребенок подрастает, и обретает новый уровень автономии, его нужда во взрослом меняется. На этом этапе становится важным, чтобы взрослый обладал некоторыми навыками. Одеть одежду, надеть ботинки, сварить ему кашу, перенес/отвез в нужное место.
3. Ребенок становится еще более автономным и многие вещи может делать сам, но он не знает как. И на этом этапе ему важно, чтобы взрослый обладал знаниями, чтобы он мог объяснить словами можно действовать, как с разными предметами обращаться.
4. На новом этапе взрослый нужен для передачи более сложного знания. Когда ребенок обучился обращению с предметами, ему важно получить знания о том как можно обращаться с другими людьми, в различных жизненных ситуациях. Взрослый выступает таким экспертом по организации отношений.
5. После важная задача взрослого выходить из позиции эксперта и наставника, передающего заботу, знания и навыки. Важной и долгосрочной задачей становится признание и уважение того ребенка, который уже прошел такой большой путь развития и много чему научился. Потому как именно через близкого взрослого ребенок получает опыт, что он является полноценным, уважаемым человеком.
С точки зрения классических подходов, описывающих привязанность ребенка и взрослого, привязанность завершается сепарацией. А с точки зрения данного подхода М. И. Лисиной, возможности отношений ребенка и взрослого неисчерпаемы, потому как потребность и диспозиция этих отношений все время меняется, то одно важно, то другое. И в пределе, отношения ребенка и взрослого трансформируются в отношения сотрудничества или дружбы.
Давайте проследуем от детско-родительского контекста, к мужско-женскому. Но тут тоже начнем с основ.
Инстинкт к самосохранению — это биологическая программа, позволяющая оберегать и продлевать жизнь индивиду. Сексуальный инстинкт — это тоже биологическая программа, позволяющая сохранять и продлевать жизнь всей популяции. Замереть, убежать, сразиться на уровне индивида, равно по своей задаче заметить, приблизиться, раскрыться и спариться на уровне двух индивидов в популяции. И обе эти программы находятся в каждом из нас, они служат одной задаче — продолжении жизни на Земле, но противоположны по направленности: сексуальное расширение и сжатие самообороны. И нигде коллапс от столкновения двух этих программ: личной и общей, так сильно не ощущается, как в отношениях мужчины и женщины, именно посредствам этого трения и вырабатывается столько «электричества», — энергии нашего взаимодействия. Это возбуждение мужско-женского контакта может быть волной для серфинга, доступом к наслаждению и глубокой трансформации. А может наоборот, затапливать, пугать и лишать укрытия тихой гавани.
Какие есть способы организовать себе дефицит близости, открываем рубрику «вредные советы»:
- нуждаться в другом и требовать от него гарантий удовлетворения. Если мы пошли с выпить кофе, но нужно сразу понимать к чему приведет наш союз, и как именно мы будем счастливы вместе, сколько у нас будет детей.
- нуждаться в другом и не надеяться на то, что удовлетворение возможно. Например, можно сидеть на терапевтической группе и говорить что-то подобное «даже не знаю, для чего я приехал, какой прок сближаться с этими людьми, если скоро мы все разъедимся».
- «Мне этот мир, абсолютно понятен, ничего нового и важного для меня здесь не происходит. Скучно и бессмысленно». Такой нарциссический фасад скрывает уязвимость для того, чтобы сберечь человека от неизбежной покинутости — лучше быть самостоятельным и одиноким, чем нуждающимся и брошенным.
Общим для этих способов является неспособность быть искренним. Мы когда-то получили рану, боль от этой раны запечатлелась в нас, страх приближения предупреждает нас о возможной боли, страх препятствует искренности. Круг замкнулся. Мы сжались, заползли в свою раковину и спрятались между камней, на дне огромного океана жизни. Страх как память психики о боли.
Желания по отношению к другому могут возникать благодаря прошлому опыту достаточного удовлетворения; недостаток такого удовлетворения будет присутствовать в человеке в виде растерянности, пустоты и отсутствия всяческих побуждений к близости. Он может звучать как «Зачем мне вступать в отношения?».
6 отличий близости от слияния
- Индивидуальность: Близость сохраняет личные границы, а слияние стирает их.
- Свобода: В близости есть свобода выбора и самовыражения, в слиянии — зависимость от другого.
- Уважение: Близость основана на взаимном уважении, слияние — на подчинении и контроле.
- Эмоциональная поддержка: В близости поддержка взаимная, в слиянии — односторонняя.
- Баланс: Близость — это равноправие, слияние — перекос власти в сторону одного партнёра.
- Гармония: Близость создает гармонию, слияние — напряжение и потерю себя.
Базовые условия близости:
- безопасность в паре/отношениях;
- взаимное уважение потребностей друг друга без желания манипулировать партнером;
- взаимное уважение индивидуальности и нежелание делать друг другу больно;
- способность открыто делиться своими чувствами, переживаниями и мыслями;
- общие интересы и ценности, которые способствуют глубокому пониманию друг друга;
- физический контакт, построенный на взаимной приятности (подержать за руку, обнять, заняться сексом).
Все знают, чтобы выйти из слияния необходимо проявить определенную долю агрессии. И часто не понятно как с этой агрессией быть в отношениях. Что мы можем наблюдать на группах, в виде рычания друг на друга, конкуренции непонятно за что, первобытных инициаций мужчин-охотников. При этом мы так же помним, что агрессия в отношениях чаще всего возникает в результате фрустрации какой-либо потребности. Агрессия — это энергия трансформации чего-то неподходящего в удовлетворительное. Энергии защиты своей правды и территории.
Наши потребности — это точка контакта, наша связь с силой жизни, энергией витальности. Они универсальны для всех людей, и нет ни одной плохой потребности. Они все чисты и святЫ. Различия и конфликты живут на территории наших стратегий по удовлетворению этих потребностей, конкретных программ и способов действий, которые могут задевать или нарушать интересы других людей.
Хочу рассказать вам о концепции Маршала Розенберга, которая называется Не Насильственное Общение. Он предлагал следующий алгоритм:
- Выражение своих чувств, имеющих место в данный момент. Я испытываю тревогу и беспокойство.
- Описание того, что вижу и на что обращаю внимание (без оценок); Когда ты кричишь мне в лицо, брызгая слюной: «хочу дать тебе поддержки».
- Объяснение потребности, связанной с возникающими чувствами; Мне важно ощущать себя в безопасности.
- Выражение просьбы свободной от требования и манипулирования. Ты можешь подержать меня за руку, чтобы я успокоился.
Близость — это система откликов и сонастройки, необходимая паре для взаимообмена. Какие у нас есть средства для выражения близости и взаимной привязанности:
- Телесность. Прикосновения, поглаживания, объятия и т.д. Мы можем обращать внимание насколько осуществлена телесная сонастройка в паре.
- Эмоциональная синхронизация. Насколько пара смотрит друг другу в глаза, как они отыгрывают и отображают эмоции друг друга и эмоции в ответ на действия другого. Насколько они синхронны реагируя друг на друга. «Тебе как это?», «А тебе как?», насколько важно во взаимодействии оказываться учтенным и учитывать другого.
- Слова и речь. Когда в паре оказалось возможным свободно говорить и понимать друг друга. Но понимание, не равно послушание. Я могу понять тебя, но сделать иначе. Сонастройка и уважение на уровне слов проявляется в равнозначности как «право на нет», так и «право на да», присутствует высокая ценность обсуждения, диалога и поиска совместных решений.
Давайте попробуем сделать небольшой эксперимент. Мы сейчас произнесем несколько посланий, которые могут сообщать друг другу женщина и мужчина в отношениях, попробуйте их послушать так, как будто они говорятся именно вам.
Иньский вайб (чувствительность к другому)
- Я счастлива, что ты у меня есть.
- Если тебе что-то нужно — дай знать, и я постараюсь для тебя это сделать.
- Мне важно, чтобы с тобой все было в порядке.
- Я здесь, я рядом.
Янский вайб (чувствительность к себе):
- Мне важно, что ты моя.
- Я буду твоей защитой и поддержкой.
- Иногда я буду с тобой, а иногда я буду заниматься другими важными делами.
- Мне важно, что ты замечаешь и ценишь ресурсы, которые я добываю.
Хочется сказать несколько слов, адресованных терапевтам и супервизором, но надеюсь, они найдут отклик и у клиентов.
Одна из важнейших задач психотерапии, заключается в том, чтобы реабилитировать и давать место тому, что сейчас в обществе по тем или иным причинам оказывается репрессированным. Когда-то это были индивидуализм и агрессия в манифестации собственных желаний, что обеспечивало процесс сепарации от диктатуры и стандартизации, навязываемых семьей и обществом.
Затем в терапии больше звучало про значимость переживаний всего спектра эмоционального опыта, исследование персональных смыслов и значений, что позволяло соприкоснуться с собственной уникальностью, отделившись клиенты все больше стали смотреть внутрь себя, обретая сложность самовосприятия.
Сейчас же в отношениях и жизни клиентов присутствует избыточное количество отдельности, все более похожей на покинутость/отчужденность, усложнение каждого привело к механистичности и функциональности отношений, можно сказать мы живем во времена эпидемии нарциссизма, распространяющейся в контексте общества потребления.
Именно поэтому тематика человеческой близости, подлинности отношений и в пределе — любви, а также тоски по ней, все больше заполняет пространство современной практики психотерапевта. Обретя сложность самовосприятия, способность различать множество тонкостей и деталей в собственном устройстве и опыте, современные клиенты все чаще ищут пути питательного соединения с Другим. Основная идея изменений в ГП заключается в том, что мы помогаем клиенту поддерживать осознавание в зоне сложного для него опыта и переживаний, поддерживаем чувствительность в турбулентной зоне, наш интенсив входит в очень волнительную фазу, фазу близости. Будьте внимательны к переживаниям друг друга.
Федор Василюк, несколько десятилетий назад высказал следующую мысль: «Я в каждом клиенте ищу то, за что я могу его полюбить. Если это удается, то терапия продолжается, а если же не удается, то практически не приходится кому-то специально отказывать. Дело в том, что они сами уходят! Вероятно, это потому, что не складывается то важное, на чем основывается психотерапия, а именно отношения клиента и терапевта».
Любовь в психотерапевтическом регистре понимается в более широком значении, нежели в бытовом, любовь как сердечная радость по поводу существования Другого, любовь как позволение происходящему быть, любовь как обнаружение своей «затронутости» от соприкосновения, как антитеза безразличию или же отношению потребления, когда другой всего лишь звено в пищевой цепочке, способ моего насыщения «нехватки». Любящее принятие в сочетании с откровенностью — это основные компоненты психотерапевтической интервенции.
Для меня эта мысль перекликается с размышлениями Нехлюдова в романе Толстого «Воскресение» (как мы помним, Толстой очень много рассуждал об этом переживании): «Все дело в том, что люди думают, что есть положения, в которых можно обращаться с человеком без любви, а таких положений нет. С вещами можно обращаться без любви: можно рубить деревья, делать кирпичи, ковать железо без любви; но с людьми нельзя обращаться без любви, так же как нельзя обращаться с пчелами без осторожности. Таково свойство пчел. Если станешь обращаться с ними без осторожности, то им повредишь и себе. То же и с людьми».
Но вернемся к отношениям в паре мужчины и женщины.
Не будет никакого фонтана чувств, через 10-15 лет отношений. Будет совместные заботы по выращиванию детей, уважение за пройденный путь, доверие и близость искренней дружбы + сексуальные отношения. Но это как в исследованиях привязанности, в начале объект привязанности — мама, очень привлекателен. Ребенок когда замечает ее, очень радуется, эмоционально реагирует и остальных людей замечает гораздо меньше. Папы это хорошо знают.
Но потом, когда ребенок понимает, что мама достаточно надежна и никуда не денется, мама уходит в фон, и появляются другие фигуры, привлекающие внимание. Аналогично и с близкими отношениями. Длительные отношения они больше про совместное созидание, а не немедленное удовлетворение. Если то, что вы вместе строите, такое прикольное и важное обоим, то нет необходимости нон-стоп быть удовлетворенным в каждой своей потребности. Эти отношения, скорее становятся питательным фоном, для различных фигур, для значимых дел, как совместных, так и отдельных. Подлинная глубина отношений — это внимательность к тихим чувствам из фона, их красоте, тонкости и мелодичности.
Не нужно жадно выпивать друг друга, после поднимая глаза в поисках следующего, это же не сага о вампирах. Любить — значит беречь.
Быть уязвимым — это единственный способ обретать храбрость. Это так страшно любить всех тех, кого обязательно потеряешь. Нет ничего, более смелого, чем любовь. Нет ничего более пугающего, чем сделать осознанный шаг на встречу к другому. Маленький шаг, способный изменить очень многое… Позвольте себе немного храбрости, хороших вам танцев, танцев близости.